Moyo wozvrashenie blizko! Segodnia nochu poezd iz Helsinki, zawtra k wecheru blije ya vernus, i mir sodrognetsa! Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
Боже, я ни задумывался о том, до чего же непросто сыскать в стране победившего капитализма клавиатуру с раскладкой на великом и Тургенева.... моя доблестная старшая племянница утопила в речке Раутусаари (кажется) мой скайлинсковский модем, а местные операторы предлагают такие варианты, что прямо даже вовсе и не вариант. Подробности завтра часов около восьми - пока преду, пока вернусь в вертикальное положение, и др. Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
zawtra k wecheru blije ya vernus, i mir sodrognetsa! biggrin
как в одном хорошем давнем фильме: "я вернулся. но то, с чем я вернулся, вам вряд ли понравится..." "clana: true love never dies..." r.i.p. [03/29/08 - 08/08/11]
Moyo wozvrashenie blizko! Segodnia nochu poezd iz Helsinki, zawtra k wecheru blije ya vernus, i mir sodrognetsa!
Как же меня это радует. Только сегодня прочитала последний кусочек, и расстроилась, что продолжение, наверное, еще не скоро. А закончилось, как всегда, на самом интересном месте. Но чувствую, запахло новой продой
Этот фанфик – НЕЧТО!!! Aura72,
спасибо, что открыла мне это чудо!
Читаешь, и, буквально, крышу сносит от прочитанного. Одна сплошная тайна, и все очень захватывающе и интригующе. Вначале вообще ничего не было понятно, потом потихоньку стала вырисовываться некая картина, но, все равно, вопросов больше, чем ответов. Кларк без способностей? Ну, это ладно, это с ним иногда бывает. Первый раз я выпала в осадок, когда оказалось, что Сторожевая Башня – закрытый элитарный клуб Америки. Затем жизненный путь Джимми А потом вообще черт знает что стало происходить. Скачки во времени, двойники, конверты, таинственные воскрешения, описание событий девяти- и четырехлетней давности, убийство Лекса, злобно смеющееся нечто… Когда выяснилось, что Хлоя – инопланетянка с суперспособностями, это вызвало полный восторг, и я решила, что меня больше ничем не удивить. И некоторое время мне честно удавалось не удивляться. До появления Оливера. Такого Олли я и представить себе не могла. Йафигею!!!
Ну и, в самом конце. Кто бы это мог быть? Удивительно знакомый мужской голос… Непонятно Двойник самого Кларка? Но, какие догадки я бы ни строила, все, наверняка, окажется еще более невероятным, непредсказуемым и шокирующим. Так что, наверное, не стоит даже и пытаться что-то предугадать заранее
Только сегодня прочитала последний кусочек, и расстроилась, что продолжение, наверное, еще не скоро. А закончилось, как всегда, на самом интересном месте.
Ты теперь понимаешь, как я отреагировала, когда за один вечер прочитала все написанное тобой А продолжение еще нужно ждать...
Quote (Anasko)
Читаешь, и, буквально, крышу сносит от прочитанного.
Крышу сносит - точнее и не скажешь
Quote (Anasko)
Ну и, в самом конце. Кто бы это мог быть? Удивительно знакомый мужской голос… Непонятно wacko Двойник самого Кларка?
Ты не поверишь, но я о том же подумала... От Леммы всего можно ожидать, даже этого.
Quote (Lemma)
я тоже себя очень люблю! - с лёгкой, недоброй иронией ответил некто удивительно знакомым голосом.
Автор не скрывает того, что ответы на многие вопросы можно найти в тексте.
Quote (Lemma)
Подробности завтра часов около восьми
Жду! В интернете хрен поймешь, кто прикалывается, а кто реально дебил.
Сообщение отредактировал Aura72 - Четверг, 04.08.2011, 01:39
"я вернулся. но то, с чем я вернулся, вам вряд ли понравится..."
Но-но! не надо преждевременной критики Рассчитываю, что в плане "понравится" всё будет как раз наоборот.
Quote (Anasko)
закончилось, как всегда, на самом интересном месте.
Наследие Шахеризады и, отчасти, "профессиональная деформация"
Quote (Anasko)
вопросов больше, чем ответов.
Как точно подмечено одной рассудительной особой,
Quote (Aura72)
Автор не скрывает того, что ответы на многие вопросы можно найти в тексте. Quote (Lemma)
; лекций в стиле 10.12 "До всех дошло? Повторить? Могу и по буквам!" не будет, текст придётся читать.
Quote (PetrF)
Так вот в начале Кларк подсознательно хотел посмотреть на посыку ренгено зрением?
Именно - "хотел", рефлекторно дёрнулся, но...
Добавлено (04.08.2011, 20:52) --------------------------------------------- Поговаривают, будто бы русская царица Екатерина Великая, единолично правившая землями от Атлантического до Тихого океанов, была удивительно суеверна, и очень боялась увидеть ненароком гнома, или русалку, или привидение; более же всех мифических существ её страшила перспектива встречи с собственным двойником. Согласно древнему поверью, встретить двойника – к скорой смерти; современная психиатрия утверждает, что так называемые «зеркальные галлюцинации» свидетельствуют о переходе психического расстройства из лёгкой либо латентной в тяжёлую проявленную форму, а в европейском фольклоре упоминается злокозненная нечисть под названием «доппельгангер», имеющая скверную привычку перенимать внешний облик того, кого вознамерилась съесть…. иными словами, с любой точки зрения мистера Кента ожидало по-своему интересное, но нерадостное будущее, поскольку, едва разлепив веки, он увидел самого себя, пялящегося на самого же себя с нескрываемым интересом.
- Поздравляю себя, я, наконец, очухался! – произнёс «Тоже-Кларк»; Кларку почудилась сквозящая в каждом слове высокомерно-презрительная усмешка, не вполне, казалось бы, уместная в данной конкретной ситуации – Не обращай внимания, это была шутка; хотя, замечу, что для обычного человека ты неплохо держишься.
Удивительно, как легко обычные слова обретают саркастический оттенок; для этого не нужно ни каких-либо особых интонаций, пауз или акцентов – достаточно, чтобы это произнес некто, затянутый в элегантную броню чёрного твида, обращаясь к оборванному и израненному тебе, валяющемуся возле его ног подобно сломанной детской игрушке. Можно с уверенностью сказать, что какой бы дорогой Кларк-2 ни выбрался из зеркала, она точно пролегала через пару шикарных ателье и бутиков: новёхонький, с иголочки, костюм, серебристо-серая – заметь, точь-в-точь как та, что пала жертвой твоих кулинарных талантов – сорочка, высокие классические ботинки, тёплый блик белого золота «Rado» последней модели на запястье; всё подогнано тютелька в тютельку, и сидит на тебе… на нём, как влитое.
- Настолько неплохо, что мне, полагаю, стоит перестраховаться; не то чтобы ты – насмешливо процедил Тоже-Кларк, сопроводив перенасыщенное презрением местоимение быстрым, выразительным жестом: левая кисть пару раз чуть дёрнулась, то ли отметая, то ли стряхивая с пальцев какую-то пакость; эффектный риторический приём, значительно усиливающий действие произносимой речи - можешь представлять собой угрозу мне, но всё же, всё же…
В его красивом лице с чёткими, точёными чертами есть нечто пугающее. Оно словно вырезано из цельного куска льда: кажется, будто оно твёрдое и холодное на ощупь – коснись его, и отморозишь пальцы. С немалым трудом подняв подрагивающую руку, Кларк надавил на левое глазное яблоко, наполовину прикрытое веком; вопреки ожиданиям, изображение Кларка-2 и не подумало вести себя, как положено порядочной галлюцинации, и самым наглым образом раздвоилось. Заметив этот неуклюжий манёвр, двойник улыбнулся; удивительно - даже его широкая улыбка выглядит, как оскал хищника … так улыбаются тигры, примеривающиеся для решающего броска.
- Нет, брат, я тебе не привиделся.
- Сомневаюсь…
- Возрадуйся, я развею твои сомнения! Разве галлюцинация может проделать с тобой нечто в этом роде? – поинтересовался Тоже-Кларк, стремительно вонзая в оригиналу в брюшину по самую рукоять длинный кинжал из странного, слегка отливающего ядовитой зеленью, металла.
Либо убивать мистера Кента становится доброй традицией, либо одно из двух!
- Уффф…..
- Ты что-то сказал?
- …И… зачем тогда…. спасал?... – выдавил кое-как будущий труп, даже на пороге смерти не удержавшись от искушения пошутить. Кларк-2, коротко рассмеявшись, присел на корточки рядом с агонизирующим журналистом, и с деланной сердечностью заявил:
- Откровенно говоря, я попросту не мог допустить, чтобы тебя пристрелили или взорвали: слишком просто, чересчур быстро, недостаточно мучительно и в целом абсолютно неинтересно. Ты оказал мне огромную услугу, и теперь я просто обязан уделить тебе немного своего личного времени, дабы дать тебе прочувствовать всю глубину моей благодарности.
- Право…. Не стоило… так … беспокоиться…
Нахальное «отражение», очевидно, оценив иронию, прищурилось, и закатило длиннющую, минут эдак на пять-восемь, тираду, полную неприкрытого самолюбования, которую само, похоже, считало безумно остроумной; мистер Кент, даже не попытавшись вслушаться в этот незамутнённый здравыми мыслями поток бреда, свернулся в калачик, дабы унять режущую боль в животе, и сосредоточился на насущных проблемах. Мы имеем что? Колющее несквозное ранение в область солнечного сплетения, удар нанесён сверху вниз, оружие оставлено в ране; клинок не короче десяти дюймов, так что зацепило желудок и досталось кишечнику, но ни печень, ни селезёнка, похоже, не затронуты. Значит, скорая кончина тебе не светит, и пройдёт не менее пятнадцати минут, прежде чем из-за внутреннего кровотечения ты начнёшь потихоньку терять сознание – а смерть и вовсе наступит не ранее чем через полчаса… Кстати о времени и пространстве – а где это мы? На скоростную трассу непохоже; скорее, некое медицинское или научное учреждение: высоченные, футов эдак двадцать, потолки, бетонные «ребра» конструкций, стены, выкрашенные невыразительной голубоватой краской, и покрытый тёмно-серой плиткой пол освещены ровным светом люминесцентных ламп; оборудования немало, но с первого взгляда узнаются только громоздкие шкафы высоковольтных трансформаторов и компьютерная консоль, притаившаяся на возвышении в дальнем левом углу. Хм… было бы интересно взглянуть, что это за тумба у тебя за спиной, но для этого нужно встать, а это, увы, смертельный номер.
- … я с большим удовольствием сделаю всё от меня зависящее, чтобы сделать твои последние мгновения в мире живых совершенно невыносимыми. Как думаешь, у меня получится?
- … Попытка - … не пытка….
- О! Верно подмечено, брат, в самую точку. Пока что «не пытка» – то есть до тех пор, пока я не взялся за дело лично; помнится, я уже… О Господи, он что, уже на второй круг пошёл? Вот павлин! Угораздило же обогатиться супердвойником- садистом с запущенным синдромом Нарцисса; впрочем, это сильно упрощает дело…
- Ты что, не слышал меня сейчас?
- Уй-й-й-я-я-я-а-а-а-а-а…. – проскулил Кларк, подпустив слезу и скрипнув зубами для убедительности; псевдо-Кларк аж просиял, глядя на эту картину маслом.
- Хорошо хоть…. помру в неведении…
Улыбка «дубликата» приугасла, и весёлость в его глазах сменилась лёгким замешательством, быстро перешедшим в обеспокоенность:
- Хорошо? Отчего так?!
- …меньше знаешь – крепче спишь…
- А, ты всё шутишь, весельчак? - тигриную улыбку перекосило, что, вкупе с беспокойно бегающими глазками окончательно свело на нет всё сходство с оригиналом, превратив «копию» в дурную карикатуру; придвинувшись поближе, Кларк-2 вцепился в левую руку мистера Кента, и принялся торопливыми лёгкими движениями ломать его пальцы, приговаривая при этом нечто обиженно-нечленораздельное.
На твоё счастье он точно идиот – только законченному придурку могло прийти в его дурную голову перемалывать онемевшие бледные конечности, уже потерявшие львиную долю чувствительности, когда в животе горячей лавой разливается целый океан боли; будь он хоть чуточку поумнее, просто ткнул бы соломинкой тебе в пупок – этого было бы довольно, чтобы ты сейчас влез на стену в самом что ни на есть буквальном смысле. Прежде, чем пальцы на руках Кларка подошли к концу, двойник подуспокоился, вернулся в прежнее, озлобленно-весёлое, состояние, и снова понёс какую-то околесицу, посвящённую себе, любимому, и своим многочисленным талантам; в горле мистера Кента порядком пересохло, рана полыхала адским пламенем, и по всему выходило, что времени осталось в обрез – в общем, самый неподходящий момент для того, чтобы жизнь снова явила многострадальному журналисту свою скотскую сущность, повернувшись к нему … хвостом, образно выражаясь, что она, естественно, незамедлительно и проделала в самой грубой форме.
Двойник оборвал свою тираду на полуслове, поднялся, и неторопливым шагом двинулся к консоли; молча пощёлкав клавишами секунд десять, он довольно улыбнулся, взглянул на Кларка, и быстро, чуть ли не нараспев, проговорил:
- А ты отличный собеседник, брат – ты умеешь слушать! Редкое качество, я его очень ценю в людях; с удовольствием ещё поболтал бы с тобой, но увы – дела, дела… Мне пора занять приличествующее мне место на самом верху иерархической лестницы, для чего ещё придётся объяснить кое-кому, что теперь в доме новый хозяин. Да, кстати, хотел ещё раз особо отметить, что вы оба – и ты, и он – кивнул он куда-то чуть вверх, за спину Кларку – мне были крайне полезны; если встретитесь в загробном мире, ты ему передашь мои слова, хорошо?
Театральным жестом запустив руку во внутренний карман пиджака, Тоже-Кларк добыл оттуда небольшой, светло-серый металлический цилиндр, и, несколько раз нажав расположенную на торце кнопочку, аккуратно водрузил его на консоль так, чтобы мистер Кент мог его видеть; цилиндр тихо, монотонно и ритмично запищал, и дубликат улыбнулся шире:
- Намеренно не говорю «до свидания» - свиданий у нас с вами не предвидится; прощайте, и пусть моя Земля будет пухом вашему праху! - произнёс он, прежде чем с лёгким хлопком исчезнуть из вида.
Писк стал несколько громче, и ритм заметно ускорился. До консоли футов пятьдесят, в висках стучит, в глазах двоится; всё тело пылает, и о том, чтобы встать, добежать до терминала и разрядить термическую бомбу – или нечто, выглядящее точь-в-точь как та пакость, которой якобы-Лана сожгла усадьбу Люторов – не может быть и речи, а ждать помощи решительно неоткуда. Стоит признать, что дубликат восхитительно продумал свой эффектный ход, и учёл практически всё … за вычетом того, что он никак не мог предусмотреть: он был слишком занят самолюбованием, чтобы по достоинству оценить простого борзописца, а точнее - умение мистера Кента думать, сопоставлять факты, делать выводы и подчас совершать самоубийственные глупости по принципу «и будь что будет!».
Писк ещё усилился и почти что слился в единую тревожную трель. У тебя есть ровно один удар.
Закусив до крови губу, Кларк неловко ухватился за торчащую из живота рукоять; собрав в комок оставшиеся силы, под оглушительное крещендо разошедшегося цилиндра он выдернул кинжал из своих кишок и наугад ткнул им наверх и назад, за спину, выдохнув:
- Мистер Оникс, подъем!
Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
Рассчитываю, что в плане "понравится" всё будет как раз наоборот.
Понравится-понравится, уже понравилось! Lemma, с возвращением и СПАСИБО за продолжение!
Quote (Lemma)
- Поздравляю себя, я, наконец, очухался! – произнёс «Тоже-Кларк»; Кларку почудилась сквозящая в каждом слове высокомерно-презрительная усмешка, не вполне, казалось бы, уместная в данной конкретной ситуации – Не обращай внимания, это была шутка; хотя, замечу, что для обычного человека ты неплохо держишься.
Выглядит как Кларк Лутор, но это не КЛ, более того, даже происхождение этого двойника другое... кажется... сны... мистика какая-то...
Quote (Lemma)
какой бы дорогой Кларк-2 ни выбрался из зеркала,
Я уже в каждой фразе ищу скрытый смысл... крыша едет, это точно
Quote (Lemma)
Тоже-Кларк, стремительно вонзая в оригиналу в брюшину по самую рукоять длинный кинжал из странного, слегка отливающего ядовитой зеленью, металла.
Зеленый... металл... почему не обычный? Что не так с "нашим" Кларком, простым фермерским сыном?
Quote (Lemma)
мистер Кент, даже не попытавшись вслушаться в этот незамутнённый здравыми мыслями поток бреда, свернулся в калачик, дабы унять режущую боль в животе, и сосредоточился на насущных проблемах. Мы имеем что? Колющее несквозное ранение в область солнечного сплетения, удар нанесён сверху вниз, оружие оставлено в ране; клинок не короче десяти дюймов, так что зацепило желудок и досталось кишечнику, но ни печень, ни селезёнка, похоже, не затронуты. Значит, скорая кончина тебе не светит, и пройдёт не менее пятнадцати минут, прежде чем из-за внутреннего кровотечения ты начнёшь потихоньку терять сознание – а смерть и вовсе наступит не ранее чем через полчаса…
Удивительное спокойствие для данной ситуации, не так ли? С чего бы это? Ответ может быть только один - Кларк ЗНАЕТ. Что именно он знает, нам пока неизвестно.
Quote (Lemma)
Мне пора занять приличествующее мне место на самом верху иерархической лестницы, для чего ещё придётся объяснить кое-кому, что теперь в доме новый хозяин.
О чем это он?
Quote (Lemma)
Да, кстати, хотел ещё раз особо отметить, что вы оба – и ты, и он – кивнул он куда-то чуть вверх, за спину Кларку – мне были крайне полезны; если встретитесь в загробном мире, ты ему передашь мои слова, хорошо?
Лекс?
Quote (Lemma)
прощайте, и пусть моя Земля будет пухом вашему праху!
Его земля? Его... мир?
Quote (Lemma)
он был слишком занят самолюбованием, чтобы по достоинству оценить простого борзописца, а точнее - умение мистера Кента думать, сопоставлять факты, делать выводы и подчас совершать самоубийственные глупости по принципу «и будь что будет!».
О, да, он - настоящий Супермен, не то, что некоторые... самозванцы
Quote (Lemma)
Закусив до крови губу, Кларк неловко ухватился за торчащую из живота рукоять; собрав в комок оставшиеся силы, под оглушительное крещендо разошедшегося цилиндра он выдернул кинжал из своих кишок и наугад ткнул им наверх и назад, за спину, выдохнув: - Мистер Оникс, подъем!
Кларку нужно разбудить Оникса, чтобы вырваться из его сна? Как и почему он туда попал? Более того, подозреваю, что Кларку нужно СПАСТИ Оникса! В интернете хрен поймешь, кто прикалывается, а кто реально дебил.
Сообщение отредактировал Aura72 - Четверг, 04.08.2011, 22:02
Я с трудом сдерживаюсь,чтобы не выложить всё сразу Нет, завтра-завтра-завтра Или - послезавтра Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
Я с трудом сдерживаюсь,чтобы не выложить всё сразу
Все-все? В смысле... уже ВСЕ?!
Quote (Lemma)
Нет, завтра-завтра-завтра biggrin Или - послезавтра
А ты еще подразни читателей для усиления эффекта Мы будем обсуждать спойлеры и делать предположения, а потом окажется, что никто ничего не угадал В интернете хрен поймешь, кто прикалывается, а кто реально дебил.
Ничто так не способствует появлению гениальных идей, как абсолютная безысходность и безумная надежда. Когда в апреле тысяча девятьсот сорок пятого трещал по швам и на глазах рассыпался в прах несокрушимый Третий Рейх, истинные арийцы, вопя и спотыкаясь, драпали с Восточного фронта, уже проходившего где-то между их кухней и санузлом, куда глаза глядят, пытаясь спасти свою драгоценную пятую точку от штыков Красной Армии – но безвестный берлинский инженер, не обращая внимания на грохот за окнами, споро и старательно завершал дело своей жизни, свою восхитительную игрушку, которая позволит одним нажатием кнопки превратить поражение в победу; когда в шестидесятом, как гром среди ясного неба, прогремела на весь мир новость о первом советском искусственном спутнике Земли, уже нарезающем круги по орбите, заместитель главы Министерства Обороны США с воплем «Русские идут!» выскочил из окна своего кабинета, расположенного аж на девятом этаже Пентагона, и его примеру последовали сотни его коллег рангом поменьше – но один не по возрасту сообразительный сотрудник, вместо того, чтобы впадать в панику, полез шерстить бездонные залежи честно украденной по всему свету технической документации в надежде отыскать там чудодейственное лекарство от красной заразы… Когда грянул Карибский Кризис, наш не в меру сообразительный уже имел солидные погоны на плечах, команду проверенных энтузиастов своего дела и чёткий план действий - как водится, на свою голову: естественно, первый же запуск экспериментальной установки по изменению причинно-следственных связей дал совершенно непредсказуемый результат, перевернувший пол-Вселенной с ног на голову и вывернувший уже вчерне вырисовавшееся счастливое будущее наизнанку; потребовался не один десяток лет, чтобы мир более-менее обрёл условно нормальные черты. Единственный, чудом выживший – правда, омолодившийся при этом на добрый десяток лет и внезапно оказавшийся женщиной - участник той самой авантюры навсегда зарёкся впредь играть в Господа Бога из политических (читай - корыстных) мотивов; увы, клятвы, принесённые спонтанно, не отличаются твёрдостью, и потому четверть века спустя, находясь на грани позорной отставки из рядов разведки по плёвому делу, он/она снова рискнул(а) ломануться проторённой дорожкой, опять маскируя свои, бесконечно далёкие от рыцарских, мотивы всё теми же самыми «соображениями государственной безопасности».
- Привет! Знаешь, мне всегда казалось, что ты несколько выше ростом.
- Что это сейчас было?! То есть… как ты это??! Нет! – мистер Кент резким, энергичным жестом прервал уже открывшего было рот собеседника прежде, чем тот успел издать хоть один звук – Не надо подробностей, тем более - технических! Я сейчас не в том состоянии, чтобы воспринять их адекватно…
- Как хочешь – усмехнулся худощавый, темноволосый паренёк; на вид лет семнадцать-восемнадцать, не в меру кудряв, болезненно бледен, тёмно-серые глаза выцвели почти до полной прозрачности – хотя именно в технических я как раз не шарю вовсе. Уй-й-й…
- Болит?
- Чешется! – съязвил в ответ Энджел, баюкая раненое предплечье – Полегче нельзя было?
- Вообще-то я в тот момент умирал, причём, можно сказать, аж дважды, так что было недосуг как-то. Но ты ведь можешь… это как-нибудь… того?
- «Это», «как- нибудь», «того»… Твои статьи за тебя, небось, ассистентка ваяет!
Возмущённый до глубины души нелепым, абсурдным, в высшей степени оскорбительным – в основном в силу того, что не до конца беспочвенным, особенно если иметь в виду пару последних лет, но это строго между нами, да? – предположением, Кларк рывком вернул себе приличествующее моменту вертикальное положение… и едва снова не распластался на холодной поверхности искусственного гранита, поскольку мир предательски моргнул и неистово заплясал перед глазами, словно африканский шаман, перебравший своих магических зелий; пришлось, отбросив всяческие фанаберии, вцепиться обеими руками в массивную тумбу центральной части установки, и уделить несколько мгновений первостепенным задачам, а именно - «отдышаться» и «прокашляться».
- Как видишь, до всемогущества мне как до Китая ползком. Прикольно, что тебе вроде до фени эти, как умники говорили, «побочные эффекты точечного воздействия» – ты, по-моему, первый на моей памяти, кому так везёт. Морских свинок, помнится, разрывало в кровавый фарш.
- Так это ещё было «везение»?! Не хотелось бы испытать «неудачу»! – слова «фарш» и «разрывало» на обладателя яркого воображения подействовали не лучшим образом.
- От пережитого сильнее всего шваркнуло твоё чувство юмора.
В мертвенных лучах искусственного света недвижимо зависли мельчайшие частички пыли, переливающиеся, словно бриллиантовая пудра, всеми вообразимыми цветами; где-то между ними притаились, намертво вмороженные в неподвижный воздух, истеричные ноты писка взрывателя. Мир, срывающийся в тартарары со всё возрастающей скоростью, внезапно отвлёкся, завис в узком промежутке между «где-то» и «нигде», милостиво позволяя главным виновникам происходящего вдоволь наговориться.
- Минутку, я сейчас перевяжу…
- Оставь.
- Да брось ты, это быстро.
- Отстань, тебе говорят! Пусть себе торчит. Уймись и слушай внимательно, времени у нас вот только-только.
Положа руку на сердце, весьма непросто иметь грозный и повелительный вид – тем паче если ты более всего напоминаешь скелет из кабинета биологии, небрежно обтянутый сухой, синевато-серой кожей, из которого до кучи торчит воткнутый под немыслимым углом кинжал – но Ониксу это удалось без труда; то ли вид полутрупа, до пояса укрытого плотной голубоватой тканью, в реальности куда внушительнее, чем можно предположить, то ли интонации странного, чуть свистящего, голоса подчеркнули серьёзность момента, то ли мистеру Кенту и впрямь слегка повредило чувство юмора, и он не оценил в должной мере всей абсурдности происходящего – в любом случае, Кларк сделал полшага назад, убрал руки за спину и изготовился внимать.
- Чтобы эта штуковина действовала, оператора пихают в состояние глубокого сна. Годится, понятное дело, не всякий, а только тот, кто и во снах сохраняет способность думать и действовать, а не только таращиться на цветные картинки; бундесы таких называли «лунатиками», хотя с луной это не шибко связано…
- «Mondschtige»?
- Ну да. Я тут вроде модема получаюсь: в меня иголкой ткни, так это почувствую, и сон изменится, и я на это как-то среагирую, подкорректирую свой сон – и тогда нечто подобное произойдёт и здесь. Вроде всё просто, всё работает… но вот засада – никто толком не знает, что такое сон, и в какие дали можно в нём забрести. Я вот забрёл… Не знаю, даже как и описать… короче, лучше не ищи это место – целее будешь. Кое-как выгребся оттуда, но, как потом оказалось, выгребся не один, а с компанией.
Кларк, тем временем осматривавший закреплённые под потолком ажурные металлические конструкции, напоминающие вывернутый наизнанку радиотелескоп, понимающе хмыкнул:
- Видел я эту «компанию» - отвратный тип.
- Ни черта ты не видел! Тот маньяк «на скипидаре» – лох педальный, и плевать на него.
- Как это «плевать»??! Он же здесь всё на уши поставит! Ты видел, как он с вертолётами?! В две минуты!
- Да наплюй, говорю! Сперва мне показалось, что он сможет с «гостем» справится, вот и вытащил его – а он возьми и окажись дурак дураком, да ещё и психом впридачу. Я мог бы ещё по той, второй Лэнг догадаться, что они все «с приветом» будут, да всё надеялся как-нибудь вывернуться, чтобы попроще…
- Так запихни его … в общем, подальше!
- На-плюй. Слюною жидкой. Не до него. Я ж тебе о чём толкую: та штуковина, «гость» - она… оно… это, просто жрёт всё подряд, и ничего с ним не поделаешь. Сперва бродил за мной по снам, и жрал там ... а потом навострился выбираться наружу, я фиг пойми как. Наверное, мне не стоило делать двойников – он за ними ходил, наверное, как тогда, в первый раз. Я его и так, и эдак, и в вулкан пихал, и топил, и стирать пытался – хоть бы хны, знай жрёт себе. Ну, я в панику ударился… С «кошмариков», как оказалось, никакого толку, да ещё и «гость» чего-то больно ко мне внимателен стал, двойников жрать пошёл – ну, я кинул на распыл души след из хлебных крошек, и рванул, куда глаза глядят, чтобы тропку запутать; так оно и пошло – я кидаю, он жрёт, я кидаю ещё и молюсь, чтоб нашёл кто. Ты вовремя сообразил, что к чему, вот я и подстелил тебе соломки пару раз – авось выгорит дельце… Кстати, ты на меня зла-то не держи, я пока паниковал, тебе всю жизнь наизнанку вывернул, и твоим всем… Не взыщи – это тебе не снайперка с прицелом: разок всадишь, так потом что ни попадя на десяток лет в обе стороны морщинами идёт. Ладно, всё равно неплохо вышло, вроде бы…
- Так-так-так! А вот с этого момента поподробнее, в деталях и по пунктам!
Ответ Энджела потонул во внезапно раздавшемся низком, тяжёлом шёпоте, наполнившем собой всё пространство лаборатории:
… Я … ИДУ …
Звук, возникший ниоткуда и идущий одновременно со всех сторон, пробирал до костей, и заставлял трепетать каждую жилочку, каждый нерв, каждый волосок. Это вам не какой-нибудь там жалкий хищник – так звучит стихия, сорвавшаяся с цепей законов мироздания; если бы у Великого Потопа было собственное мнение, он бы высказывался именно в таком ключе.
- … ??! … - содрогающийся мистер Кент попытался добавить к знаку вопроса какой-нибудь осмысленный звук, но язык не послушался. Оникс, посиневший тон в тон со своим покрывалом, коротко кивнул и опустил глаза:
- Всё, тебе пора.
- К-к-куда… к-к-ак? Ч-ч-ч-т-о-о?? – более длинные фразы окостеневшая гортань не пропускала; выражение «труса праздновать», оказывается, отличается удивительной точностью: весь организм маститого журналиста, до краешков ногтей включительно, отдался безумному карнавальному танцу, напоминающему знаменитую тарантеллу.
- Знал бы – разобрался б сам. Сообразишь там по ходу, ты шаристый. Я тут сделаю, что смогу, и попытаюсь выиграть тебе немного времени. Да, и вот ещё: психу передай, что он дебил конченый. Ты вообще лучше грохни его, а то он со своими заскоками под ногами мешаться будет... – Энджел, через силу шевеля бледными конечностями, улёгся на своём постаменте.
- Я? А…
- Удачи! – проговорил Оникс, закрывая глаза; Вселенная, беззвучно воскликнув «о-о-оп – ля!» сделала сальто-мортале, и мистер Кент, подброшенный невидимой дланью, вверх тормашками полетел неведомо куда навстречу бешено крутящемуся миру.
Мгновение спустя в жизни одного из обитателей печально знаменитых метрополисских трущоб произошло знаменательное событие, кардинально изменившее всю его последующую жизнь – настолько кардинально, что он в мельчайших деталях помнил его до самой своей кончины, случившейся аж сорок семь лет спустя: вечером третьего октября, в восемь часов семнадцать минут с секундами, Джон О.Б. Бернард-Джонс Третий окончательно и бесповоротно бросил пить. Позднее он подробно опишет в своём известном труде «Восемь шагов к трезвости», какие именно причины побудили его совершить этот волевой поступок, однако из соображений практических всё же умолчит, что основным импульсом послужила встреча с мистером Кларком Кентом, когда тот, вопя нечто изящно- словесное на неведомом диалекте английского матерного, пулей вылетел из влажной неровной кладки замызганной кирпичной стены прямо в объятия мистера Джонса, неправомочно заняв в них свято место початой уже бутылки виски. Впечатление, произведённое этим нетривиальным явлением на Джона, трудно описать, не прибегая к утончённым метафорам – сам он, впрочем, предпочёл на тот момент воспользоваться куда как менее утончёнными и изящными, зато ёмкими и крайне эмоциональными выражениями – но новоприбывший не обратил ни малейшего внимания ни на персону мистера Джонса, ни на нанесённый его несвоевременным приземлением непоправимый – пол-галлона вдребезги, да ещё и посреди грязной лужи! – ущерб, а вместо извинений схватил свою невинную жертву за шкирку и хрипло вопросил, вперив него безумный взгляд:
- Где я? – но, не дождавшись цензурного ответа, прислушался к вою сирен, повёл глазами и вдруг, выпустив Джона, заковыристо и неразборчиво выругался, а затем помчался, слегка прихрамывая, прочь из переулка в сторону виднеющегося вдалеке купола «Сторожевой Башни», пылающего, как олимпийский факел, на фоне стремительно темнеющего неба. Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
*** - Ты меня ужасно расстроила. Впрочем, чего ещё можно было ожидать от паршивой полукровки? Грязная, неблагодарная, злобная тварь…
Как-бы-Кларк замолк, придирчиво осматривая рукав пиджака, и, очевидно, ожидая со стороны Хлои какой-либо реакции; её не последовало, поскольку мисс Салливан была на тот момент немного занята выдергиванием из себя длинных прутьев витой арматуры - упражненьице то ещё, особенно если на месте правой торчит покрытый горелыми лохмотьями обугленный обрубок, и действовать приходится одной только левой рукой.
- Обрызгала мой костюм! Ты знаешь хотя бы, чего стоит отчистить кровь с шерстяной ткани? Вот, вот и вот – целых три пятна, твоя мерзкая кровища! На самом видном месте!! Теперь я тебя точно убью!!! Хотя – продолжил двойник, закатив глаза и самодовольно улыбнувшись – я всё равно собирался это сделать, ведь правда? Выходит, ты не имеешь права злиться на меня: что так, что эдак, тебе надлежало умереть, это твоя судьба и я тут не при чём – продолжил он, кокетничая то ли с самим собой, то ли с языками оранжево-жёлтого пламени, виднеющимися через пролом в куполе, красующийся на месте огромного круглого витражного окна – может, поцелуемся и помиримся?
- Ага… иди-ка поближе… приласкаю! – выдавила из себя пришпиленная к опалённой стене надежда человечества, выдернув очередной прут; осталось ещё восемь.
То, что ещё недавно было фешенебельным пентхаусом, теперь более всего напоминало декорации к съёмкам «Войны миров»: стены в выбоинах глубиной добрых фута в три и узких, глубоких дырах с оплавленными краями, широкая кованая лестница валяется грудой искорёженного металла, обломки мебели горят весёлым, чуть потрескивающим огнём, над тёплыми лепестками которого летают, лавируя между потоками дыма, обрывки многочисленных бумаг.
- Предложение само по себе интересно, но я не слышу искренности в твоих словах. Чувствуется, я бы сказал, некоторая излишняя натянутость, некий скрытый подтекст.
- ... … ... … ... ... - ещё семь.
Вроде-Кент, погрузившийся было в глубокую задумчивость, просиял, и радостно заявил, тыкая пальцем в сторону Хлои:
- Понял! Я понял! Конечно, дело именно в этом, как же иначе?! Той гадостью, которая сочится из тебя, ты думаешь обрызгать мне и жилетку тоже! Но я разгадал твой коварный замысел, ха-ха-хаха-ха! Нет, поганка, тебя теперь даже чудо не спасёт – мой маленький планчик учитывает даже чудеса!
- Рано радуешься.
Два элементарных слова, сказанные негромким, чуть подсевшим от усталости и быстрого бега голосом, произвели эффект, что называется, разорвавшейся бомбы: двойник заткнулся, словно бы его выдернули из розетки, глаза его расширились, нижняя губа неэстетично отвисла, и весь он стал словно бы ниже ростом – ни дать ни взять сказочный гоблин, с которого сбили его волшебный колпак. Развернувшись всем корпусом, каким-то нелепым и дёрганым полупрыжком-полунырком, он со смятением уставился на стоящего чуть поодаль, между огрызками обломанных колонн, мистера Кента. Рыцарь пера и чернил, всклокоченный, местами подранный, а местами и подгоревший, напоминал сейчас своим видом Главного Адского Трубочиста – особенно если вглядеться в лицо, выражавшее ту крайнюю, за-последнюю степень решимости, какая наступает у человека, пережившего только что смертельный ужас, и более не способного уже ни бояться, ни осторожничать, ни думать о последствиях - жуткое лицо, как у солдата, выжившего в самоубийственной штыковой атаке. Такому и оружия-то не надо – спичкой, травинкой прирежет, а если и того нет, то взглядом испепелит; но, видимо не полагаясь на одни только силы душевные, в правой руке Кларк сжимал довольно крупный, но изящный, серебристо-стальной пистолет.
В наступившей тишине отчётливо послышался тихий стон, затем – короткий, рваный «дзэнь-ь-ьк!» металла; осталось шесть. Тоже-Кларк, не обращая ни малейшего внимания на эти звуки, молча, сосредоточенно ощупывал взглядом оригинал, словно пытаясь просмотреть его до дыр, затем внезапно ухмыльнулся, и произнёс с видимым облегчением:
- Ай, поддел ты меня, брат! Поддел, не спорю. Красиво ты это так сделал, да: оп! и весь такой герой, и к девушке на помощь, и всё в таком духе; и это ещё «рано радуешься!», и глазами эдак, яростно! Я чуть не купился.
Мистер Кент, ни говоря ни слова, взвёл курок – но этот угрожающий жест двойник встретил лёгким смешком, и продолжил в полушутливом тоне:
- Но вот кинжальчик-то ты зря выбросил, зря! Я же его специально для тебя готовил – на случай, если ты и впрямь достойный противник, а не просто баловень судьбы; без него, брат, ты меня не поцарапаешь даже, хоть бы и со всем своим пафосом. Весь метеорит собрал, до которого дотянуться можно, до крупинки выскреб! Да, я внимателен и аккуратен, в плюс к прочим достоинствам.
Дзэ-н -дзын-н-нь! Сразу два; ещё четыре штуки. Кларк спокойно и неторопливо поднял оружие на уровень глаз, тщательно прицелился:
- Не поцарапаю. Пристрелю.
Как-бы-Кент картинно закатил глаза и расхохотался, затем протянул руку вправо в повелительном жесте – и в его ладонь сама собой прыгнула здоровенная, весом фунтов тысячи в две, стальная балка, которую он сию же секунду играючи завязал сложным ажурным узлом:
- Он пристрелит! – голос сорвался в крик - Да ты никто! Моль, комар, вошь полудохлая! И ты, и вы все тут! Солдатики, вертолётики, железячки с пушечками, генеральчики со звёздочками – тьфу, мусор! Собирай их теперь, этих вояк, по всем канавам – если жив кто вдруг, ненароком! Мало?! А эвон и твоя зазноба с распялочек свисает – нечего мне тут палки в колёса вставлять, нечего! Думаешь, всё? Да это я просто так, размяться решил!
- Дз-з-эн-нь!
Осталось всего только три, но хрупкая фигурка уже обвисла, обессилев окончательно. Заметив это, двойник, издав довольный рычащий хохоток, притянул ещё одну балку, и неспешно двинулся на мистера Кента упругим, хищным шагом, шипя: -На меня управы не сыскать! Стреляй! Я вколочу твою пулю в твою же тупую башку, червь! И пистолетик ты у меня сожрёшь, прожевав тщательно – деталька за деталькой, весь, до винтика! Готов рискнуть, да? Готов? Так давай, брат, покажи мне свой лучший выстрел!
- Пусть так и будет – процедил Кларк, спуская курок любимого «Браунинга» Генри Джеймса Олсена.
Вспышка.
Сухой треск выстрела.
И – тёмное, почти чёрное, влажное пятно, стремительно расползающееся по твидовой броне двойника, от нагрудного кармана и ниже, ниже, ниже.
- К….к-к-каа-ак это? Что…??
- Тебе просили передать, что ты дебил. Конченый. По мне, это звучит резковато, но характеризует тебя довольно точно.
- Не….не может… бы-ы-ы-ы…ы… - неуклюже взмахнув руками, Псевдо-Кларк завалился набок, и рухнул куда-то вниз, в мешанину камня, бетона и стали, в коптящее пламя, всё ещё цедя через сведённые предсмертной судорогой зубы своё последнее «ы-ы-ы-ы-ы!». Впрочем, Кларку уже было совершенно не до него – а также не до пожара, не до сирен внизу, и даже не до бродящего где-то Конца Света во плоти; мистер Кент с головой ушёл в то, пожалуй, единственное на свете занятие, которое было ему интереснее чем журналистика, и которому он посвятил столько времени, что давно стал в нём уникальным профессионалом … да, вы совершенно правы – он опять, как и годы тому назад, бинтовал едва живую Хлою Салливан.
Минут десять спустя из-под серо-зелёный глаз чуть дёрнулся, высвобождая ресницы из-под пропитавшейся кровью пряди, налипшей на лоб; нежная и удивительная окинула взором разгромленный пентхаус, чумазого Кларка, устало привалившегося к дымящимся остаткам шкафа, и доступную взгляду часть себя, после чего произнесла, негромко, да к тому же слегка шепелявя:
- А жизнь-то… налаживается!
Поднимавшиеся этаж за этажом пожарные, добивавшие обессилившее пламя, были изрядно озадачены неожиданно раздавшимся откуда-то сверху дружным весёлым хохотом.
***
Историям, зависшим в шатком миге равновесия, эдакой гомеостатической точке между двумя вселенскими катастрофами, вообще-то не полагается эпилогов: ведь, строго говоря, покуда не расставлены все точки над “I”, и не связаны воедино последние обрывочки сюжета, рассказ не окончен, и, следовательно, нет смысла торопить события и спешить заглянуть туда, в «потом, когда всё уже отгремело»; а с другой стороны… правила на то и правила, чтобы в них возникали лазейки, писались дополнения, уточнения, исключения; в конце концов, кому повредит один короткий взгляд, брошенный случайным прохожим через высокое, с мелким частым переплётом, окно фермерского дома, угнездившегося где-то на выселках одного из маленьких городишек центральной Америки, а? Чего может быть трагического либо криминального в том, что он увидит банку с горчицей, и свежий салат, и пару томатов, и недавно вскипевший чайник – и, если ему повезёт, ненароком услышит пару фраз, оброненных обитателями за поздним завтраком:
- Знаешь, у меня в розетке рядом со столом что-то потрескивает – ты не взглянешь? Я что-то побаиваюсь туда лезть.
-Тебя что, может током ударить?!
-Нет! Но разве это так важно? И потом, разве ты не хотел бы привести наш дом в божеский вид?
-НАШ? – насторожился Кларк – раньше это был мой дом! А привести в божеский вид занимаемое тобой помещение – это утопия….
Мисс Салливан с укоризной посмотрела на хама и мужлана, осмелившегося высказать нелепое, абсурдное предположение; в ответ означенный хам и мужлан, чуть вздёрнув брови, молча сделал два шага в сторону плиты, вытащил из ящика со столовыми приборами пару кроссовочных шнурков – один красный, один светло-синий – и посмотрел ей в глаза со значением… Хлоя потупилась, отвела взгляд и непонимающе пожала плечами в стиле «не знаю, не моё, впервые вижу… прости, а?»; на кухне воцарилась было тишина - но выдержать паузу в пару минут всё же оказалось выше женских сил:
-Ну неужели так трудно выделить каких-то полчаса? Носишься тут со всеми этими проблемами, как дурень с писаной торбой, с утра и до поздней ночи, дома не бываешь, звонки мои игнорируешь… вот, даже яйцо мне недоваренное подсунул, злодей…. – медленно и печально проговорила Хло, всё ещё демонстративно не глядя в сторону мистера Кента.
-Оно не «недоварено»! Это называется «в мешочек»!!
-… и из-за тебя я теперь по уши в желтке…
-А нечего лезть в кулинарию со своим термозрением! Я говорил тебе, что «доварить» их таким способом не получится – но нет, мы же – высшие существа, гости из космоса, мы самые умные, нам только дай повод …
-… лучше дай салфетку…
-На, держи. Нет, давай-ка сюда! Я сам. Вот же чу-у-учело…. И не морщись так, я тебя не поцарапаю.
-Ай! Кларк! Это называется «брови»!! Они идут в комплекте с лицом и не стираются!!!
-Хлоя, ты – невозможная зараза! Но, несмотря на это – а скорее даже именно из-за этого – я тебя очень люблю.
-М-м-м-м-м! Скажи это ещё раз!
- Хорошо. Ты – невозможная зараза! Ой-ой-ой-ой!... Хло, поставь меня на место! Хло!! Не надо меня кантовать! Хлоя, фу! Брысь!! А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
Существенно ближе к вечеру общение вернулось было к исходной разговорной форме – и немедленно перешло в самое серьёзное русло:
- Я всё равно не понимаю, как у тебя это получилось – ну, с тем уродом, которого ты из пистолета. Я об него три фонарных столба сломала, бетонную плиту и лёгкий танк, а он только смеялся, как дурак, и пальцем мне грозил! В чём тут фокус, а?
- Никаких фокусов. Немного логики, немного интуиции, и много-много-много безумной, отчаянной надежды, что моя догадка верна. О том, что за предмет ты хранишь на память об Олсене, я был в курсе; кроме того, я ещё из самого первого твоего рассказа понял, что пистолет заряжен, и это вполне логично: Джимми – профи, и он не стал бы целится в тебя, если бы ему было нечем выстрелить.
- Велика важность – заряжен! Как ты смог его… обычной пулей?
- В том-то вся и штука, что ни разу не обычной. Эта пуля предназначалась тебе, солнце – но руку убийцы остановила любовь, а любовь…. Любовь поднимает мёртвых из могилы, выращивает дивные сады на раскалённых песках, превращает ночь в день, а сердце каменное – в золотое; любовь творит настоящие чудеса с самым твёрдым, самым стойким, самым трудно поддающимся обработке материалом, о который испокон веков крошатся хитроумнейшие и надёжнейшие инструменты – с человеческим естеством! Так неужели, по-твоему, этой силе окажется слабо превратить обыкновенную пулю в необыкновенную? Телекинез, полёты, или, скажем, умение обрушивать на города и веси дождь из горящих лягушек – это всё так, спецэффекты. Истинные сверхспособности – это доблесть, честность, верность, сострадание, это вера и любовь; они-то как раз намного сильнее, чем может вообразить себе самый заядлый выдумщик… и встречаются, кстати, куда как реже.
- Красиво. Романтично.
- Спасибо.
- Но бред полнейший.
- Ты неисправима.
- Ага, точно! – радостно подтвердила разбойница, поглубже закапываясь в одеяло; заметив, что Кларк тем временем уже шарит ногами по полу, пытаясь ухватить ушлый, проворный старый тапок, она игриво прищурилась - А куда это мы собрались? Кто-то обещал мне настоящий кофе-гляссе, штрудель и просмотреть шестую главу.
- Кофе будет минут через десять, штрудельки доходят в духовке, а глава подождёт – ты ещё с пятой не закончила.
- Закончила! Там всё нормально!!
- Что, и «синьгулярность» исправила? И «неудержимо влекло назад наружу»??
- Вот вечно ты придираешься по мелочам!
- Не дуйся, работай. Кто из нас писательница, в конце-то концов? Мне надо пару звонков сделать: Лана, конечно, неплохой администратор, но до Лекса ей ой как далеко, так что приходится держать руку на пульсе… да и вообще, общественная жизнь у меня – не дай Бог никому. Вот сейчас разгребаем последствия заскоков того молодчика (о, это знаменитое кларково чувство такта: хоть бы полсловом обмолвиться, что, дескать, двойник к массированным отключениям электроэнергии и хищениям гостайны непричастен, ан ведь нет) – так я же всё время один, вас никого не сыщешь! Один в море, другой на олимпиаде, третий на каком-то чемпионате, четвёртая в Вашингтоне, а кое-кто и вовсе невесть где… О! Кстати о кое-ком…
Следуя минутному порыву – отчасти порождённому всё тем же многострадальным любопытством: ну интересно же узнать, чем увенчалась романтическая авантюра Оливера, канувшего после памятных событий, в пресловутое невесть куда, аки щука в омут – Кларк быстро отстучал на клавиатуре телефона номер и нажал вызов… и тут его подкараулила здоровенная, в перьях и радужной чешуе, неожиданность в виде зазвучавшего в трубке мятого женского голоса:
- Алло?
Сперва Кенту даже показалось, что он впопыхах ошибся номером, но потихонечку в голове его немного прояснилось – совсем чуть-чуть, впрочем:
- … Тесс? А… почему ты отвечаешь по мобильнику Олли?
- Потому что он зудит рядом с ухом и спать мешает, Привет, Кларк. Ещё вопросы?
- А почему он у тебя рядом с ухом?
- Он лежал в кармане брюк, а те брюки Олли оставил валяться на кровати, когда Ло потащила его на диван. Или это он потащил Ло? Неважно. Вот мы с брюками… того… не пошли уже… устали что-то.
- Но … у Куинна в квартире нет дивана!
- А у нас с Лэйн - есть. Вернее, был. Матрас ещё держится, вроде.
- Что у вас там вообще происходит?
- Не знаю, как назвать, но одно точно – это надолго. Позвони послезавтра… или на той неделе где-нибудь. Ближе к уик-энду.
- Э-э-э…..
- Именно. Всё, я больше не могу… есть хочу, спать хочу, болтать не хочу! А им сейчас и тем более не до тебя. Бывай.
Послушав для верности торопливые гудки, поглотившие эфир, мистер Кент улыбнулся сам себе, и отложил телефон куда подальше.
На этом кончается занимательная история о старых друзьях, новых врагах, великих идеалах и пирогах с вишнями; впрочем, там, где кончается одна история, неизбежно начинается другая: мистеру Кенту и его клоунской труппе рановато на покой, пока по миру где-то шастает неведомый хищник из неизвестно где. Возможно, Кларк сможет отыскать ответы, позволяющие задать правильные вопросы, если заглянет По Ту Сторону Снов? Chloe, I know you're scared, and I'll make sure everything is covered on this end("24")
Lemma, я после предыдущей части не успела прийти в себя, а тут ТАКОЕ! Нет слов! Очень понравилось! :hands: За Happy End отдельное СПАСИБО! (Про бяку-буку, которая еще где-то гуляет, постараемся забыть пока)
Цветы - автору:
Собираюсь перечитывать с самого начала В интернете хрен поймешь, кто прикалывается, а кто реально дебил.
Сообщение отредактировал Aura72 - Пятница, 05.08.2011, 18:37
спасибо, что написал! Ждем! 
А потом вообще черт знает что стало происходить. Скачки во времени, двойники, конверты, таинственные воскрешения, описание событий девяти- и четырехлетней давности, убийство Лекса, злобно смеющееся нечто… Когда выяснилось, что Хлоя – инопланетянка с суперспособностями, это вызвало полный восторг, и я решила, что меня больше ничем не удивить. И некоторое время мне честно удавалось не удивляться. До появления Оливера. Такого Олли я и представить себе не могла. Йафигею!!! 
:hands: 
